ГЛАВНАЯ
БИОГРАФИЯ
ГАЛЕРЕЯ КАРТИН
СОЧИНЕНИЯ
БЛИЗКИЕ
ТВОРЧЕСТВО
ФИЛЬМЫ
МУЗЕИ
КРУПНЫЕ РАБОТЫ
ПУБЛИКАЦИИ
ФОТО
ССЫЛКИ ГРУППА ВКОНТАКТЕ СТАТЬИ

Главная / Публикации / Марк Шагал. «Об искусстве и культуре»

Погибшим художникам. 1950 год

Данное стихотворение было опубликовано в качестве вступления к альбому-справочнику «Унзере фарпайникте кинстлер» («Наши замученные художники»), изданному в 1951 году в Париже Герцем Фенстером. Эта книга — дань памяти художникам-евреям, которые жили во Франции и были убиты нацистами. В книге собраны краткие биографические сведения о 84 художниках, а помещенные рядом репродукции картин помогают составить представление о творчестве каждого из них. В приложении приводится список 138 художников-евреев из Польши, Венгрии и Чехословакии, которые в годы войны жили в Париже и тоже погибли.

* * *

Был ли я с ними знаком? Заходил ли
в их мастерские? Видел ли их творения
хотя бы издалека?
Спешу уйти от себя — от прожитых лет —
и подхожу к их забытым могилам.
Они зовут меня. Тянут к себе —
меня — невиновного — и виновного.
— Где был ты? — спрашивают.
— Бежал...
И когда в баню смерти их завели
и губы их стали солеными от пота,
они увидели свет
своих незавершенных картин.
Сколько непрожитых лет,
сколько напрасных надежд,
что их сны станут явью —
сны тревожные, сны безмятежные.
Мысленно они стали искать и нашли
детскую, где в окошке луна,
в обрамлении звезд, пророчила яркое будущее.
Первая любовь, во мраке дома, в траве,
на холмах и в долинах, фрукт
в молоке, укрытый цветами,
суливший блаженство.
Руки матери, ее глаза,
как смотрела она, когда поезд увозил их к далекой славе.
Я вижу их: они бредут в лохмотьях,
босые, по проселочным дорогам, в безмолвии.
Братья Писсарро, Израэльсов и
Модильяни, наши братья, опутанные веревками.
Потомки Дюрера, Кранаха, Гольбейна —
ведут их в крематории на смерть.
Могу ли я — и смею ли — рыдать?
Я залил их соленым морем слез.
Но их с насмешкой осушили, так что
я потерял последнюю надежду.
Мне было не до слез, когда
каждый день я слышал:
последнюю доску сдирают с моей крыши,
а я так устал воевать
за мир на земле,
на которой я в детстве лежал
и куда меня позже уложат навеки.
Я вижу: огонь, клубы дыма и газ
вздымаются в небо, к синему облаку,
и облако чернеет.
Я вижу вырванные волосы, зубы.
Это слишком даже для моей безумной палитры.
Я стою среди пустыни перед кучей ботинок,
одежек, пепла и фекалий и бормочу свой кадиш.
Пока я так стою — с моих картин
нисходит Давид, каким я его рисовал,
с арфой в руке. Предлагает
поплакать вместе и прочесть
главу Псалмов.
За ним Моисей наш сходит.
Он говорит: никого не бойтесь.
Он говорит: чуть-чуть полежите,
осталось лишь заново начертать
скрижали новые для изменившегося мира.
Угасает последняя искра,
исчезает последнее тело.
Спокойный, как пред новым потопом,
я встаю и прощаюсь с вами.
Мой путь лежит к новому Храму,
там я зажгу свечу
перед вашим образом.

Париж, 1950 г.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница

  Яндекс.Метрика Главная Контакты Гостевая книга Карта сайта

© 2024 Марк Шагал (Marc Chagall)
При заимствовании информации с сайта ссылка на источник обязательна.